Кровь времени - Страница 53

ДСТ знает, кто эти люди, но пока не в состоянии им помешать. Чтобы обеспечить безопасность Марион, необходимо задействовать всю мощь государственной системы. Нужно использовать суд, полицию, общественное мнение и средства массовой информации. С прессой дело обстояло как раз проще всего. А привлечение остальных звеньев цепочки требовало гораздо больше времени — нескольких недель или даже месяцев, точно ответить ей никто не сможет. И даже тогда ей все равно придется вести себя осторожно, потому что, несмотря на принятые меры, возможно все. Даже знаменитые люди иногда исчезают. Обнародование ее дела в прессе само по себе ее не защитит, если одновременно с этим не принять всех необходимых мер предосторожности. Сколько человек таинственным образом погибли за последние годы… Действительно ли Пьер Береговуа покончил жизнь самоубийством? Тогда куда же делась его драгоценная записная книжка, с которой он никогда не расставался? На самом ли деле Франсуа де Гроссувр пустил себе пулю в голову посреди Елисейского дворца, причем выстрела никто не услышал? Тогда почему при вскрытии тела зафиксирован «вывих левого плеча и синяк на предплечье», хотя самоубийца найден сидящим за письменным столом, а не лежащим на нем? Правда ли, что Жан-Эдерн Алье без посторонней помощи ухитрился так упасть с велосипеда, что насмерть проломил себе голову о водосточный желоб? Все может быть.

Марион всегда считала себя волевой женщиной с закаленным характером, которая знает, чего хочет. Но в самый критический в ее жизни момент, когда ей следовало бы показать себя сильной — ударить этого мотоциклиста, разорвать дистанцию, бежать, спасая свою жизнь — она оказалась настоящей тряпкой. На следующий день она позвонила человеку из ДСТ и согласилась скрыться. «Это лучшее, что можно сделать, — не раз повторял ей агент. — Самое надежное».

Марион не могла позволить себе нанять телохранителей. ДСТ тоже не стала действовать подобным образом. Более эффективным и надежным они считали другой метод: спрятать ее до тех пор, пока все не будет готово к ее возвращению, пока дома ей не будет гарантирована безопасность.

Она сложила «Уэст-Франс», расплатилась по счету и увидела брата Дамьена, который сидел в углу и явно был погружен в себя.

— Я молюсь, — сказал он.

Одарив его улыбкой, чтобы избежать необходимости объясняться, она тут же направилась назад, к грудам старых газет. Возобновила свои изыскания с мартовского номера «Эксельсиора» за 1928 год — с очень четкими фотографиями, характерными для этого издания. Примерно за полтора часа работы просмотрела стопку «Эксельсиора» и перешла к «Пти журналь» и его иллюстрированному приложению. Брат Дамьен был на удивление молчалив, с тех пор как Марион возвратилась с обеденного перерыва. Женщина подумала, не обиделся ли он на то, что она всячески избегала его общества. Чуть позже услышала ответ на этот вопрос — в виде ровного дыхания с легким присвистом: брат Дамьен просто-напросто заснул. К трем часам дня строки, которые она просматривала, стали сливаться перед глазами, заголовки утратили всякий смысл. Марион пришлось признать, что теперь она тратит на каждую страницу значительно больше времени. Именно в этот момент взгляд ее остановился на выразительном заголовке статьи: «Ужасная находка в Египте — убитые дети». Руки Марион вцепились в газету.

...

«Каирский мальчик, чье безжизненное тело обнаружено два дня назад, стал четвертой жертвой страшного монстра, терроризирующего славный египетский город. Местная полиция при активном содействии британского инспектора использует все имеющиеся средства, для того чтобы схватить жаждущего крови безумца, который бродит по улочкам восточных предместий. По словам официальной представительницы местного женского клуба, пользующегося заслуженной известностью, „в настоящий момент этот душевнобольной охотится только за детьми из отдаленных кварталов, но, кто знает, быть может, завтра он станет частым гостем на самых знаменитых площадях и улицах Каира!“ Это печальное дело начинает беспокоить английские и французские семьи (их, как известно, много в египетском городе). В ближайшие дни губернатор лорд Ллойд должен издать официальное коммюнике с целью предотвратить возможную панику. В очередной раз обаяние страны фараонов оказывается замешанным на крови и тайнах, сливающихся в неразрывное целое в тени пирамид».

Помимо высокопарного стиля статьи, Марион была поражена очевидным равнодушием автора и отсутствием у него сострадания к попавшим в беду людям. Особенно ее потрясли слова этой женщины: ее абсолютно не трогала гибель детей, и беспокоилась она только о том, что в число потенциальных жертв могут попасть и отпрыски колонизаторов. Марион с трудом верилось, что кто-то способен быть настолько равнодушным. Эти слова наверняка вырваны из контекста всего интервью или искажены из-за того, что редакция газеты находилась далеко от места событий. По крайней мере Марион пыталась себя в этом убедить.

Теперь она располагала несомненным доказательством того, что дневник Джереми Мэтсона не плод больного воображения. «Ты это знала. Этот дневник слишком личный, слишком сложный, чтобы быть выдуманным…» С обнаружением статьи вера в подлинность книги обрела надежный фундамент. Каждая строчка личного дневника отныне содержала для Марион еще больше аромата прошлой жизни, теперь, увы, утраченной. Джереми Мэтсон существовал на самом деле. И кто знает, быть может, он еще до сих пор живет в какой-нибудь части света…